Массовые сцены
Пьески, типа «краткой трагедии для ярмарочных театров и балаганов»- «Страсть, яд, окаменение, или Роковой газоген» (1905), где цирковая, балаганная стихия с вызывающей, дразнящей непосредственностью вырывается наружу, немногочисленны в драматургическом наследии Шоу. В этом одноактном драматическом произведении за короткое время происходит множество самых невероятных событий: из семерых героев трое убиты молнией, служанка заметает их в угол, наподобие осенних листьев; четвертый герой отравлен; наевшись извести, которая застывает в его организме, он превращается в «памятник» самому себе. Шоу обращается здесь к условным театральным приемам, которые получат широкое распространение в европейском театре несколько позднее. Метаморфоза с Адольфом Бэстэблом, поглотившим изрядное количество извести, дабы спастись от смерти, и тем не менее погибшим, обретя бессмертие в собственном каменном изваянии, особенно показательна. Радугой переливаются краски па лицах и костюмах персонажей. Лицо героя, уязвленного ревностью, «становится ярко-зеленым». Другой герой должен появиться на сцене в костюме столь ослепительной яркости, которая возможна в большей мере на арене цирка, нежели на подмостках драматического театра: «Он во фраке, сшитом по последней моде: правая половина фрака и левая брюк — желтая, остальное соответственно черное. Между жилетом, усеянном серебряными блестками, и пластроном рубашки засунут малиновый носовой платок». «Страсть, яд, окаменение, или Роковой газоген» — имитация английских бурлесков и мелодрам; еще в большей степени она осуществляет их ироническое пародирование.
До «политических экстраваганц» 20-30-х годов, где сатира Шоу совершает резкий поворот в сторону гротеска, во времена премьер «Корта» было еще далеко. Но и гротеск в сатирических пьесах Шоу — интеллектуальный гротеск по своему назначению и форме. В драмах же, написанных в первое десятилетие XX века, представляющих широкую программу идейных взглядов автора на современность, какими были «Человек и сверхчеловек», «Другой остров Джона Булля», «Майор Барбара», «Дилемма доктора» и другие, буффонада и эксцентрика действия, как правило, оставались скрытыми. Так же, как о массовых сцепах, о наиболее смешных и эксцентричных эпизодах (к примеру, катание Бродбептом свиньи на автомобиле в «Другом острове Джона Булля») рассказывалось персонажами — их показ на сцене драматургом не предусматривался.