Соблюдение равновесия
В себе Шоу находил черты художников обоего типа — и клоуна, и трагика: «Как раз в тот самый момент, когда я подымаюсь до творческих вершин, до истинно трагического величия, меня вдруг одолевает соблазн, и я оказываюсь не в силах противиться желанию разрядить напряжение». Клоун одерживает верх и кладет на обе лопатки трагика. Ту же тенденцию к равновесию — к балансу трагического и комического — Шоу видел и в современной действительности, и в современном искусстве. И это также существенно для уяснения эстетических основ героического в театральном творчестве, с точки зрения Шоу, ибо героическому актеру, в его толковании, полагалось быть и в известной степени трагиком, а временами и в полной мере клоуном, сочетая трагизм и комизм в разных долях в зависимости от задания драматурга.
На первый взгляд тезис английского драматурга о героическом актере приходил в решительное противоречие с реальным положением дел в отечественном, а также во всем европейском театре конца XIX века. На это очень важное положение театральной эстетики Шоу не обратили в свое время серьезного внимания биографы и исследователи его творчества, да и по сию пору (даже в книге Дакора, специально посвященной режиссерским исканиям драматурга) это положение все еще не получило глубокого истолкования. Историческая ситуация в капиталистическом обществе в пору его острого кризиса в самом деле, казалось бы, мало располагала к героическому искусству. Склонность к героике начисто отсутствовала в подавляющем большинстве произведений «новой драмы», обусловившим коренную идейную и эстетическую перестройку театрального творчества. Не можете похвастаться большим количеством поклонников? Ситуацию изменит
программа для накрутки друзей ВКонтакте. Вы даже не заметите, как обретете сумасшедшую популярность.
Разве нужен был, например, героический актер драмам Гауптмана, утомленным, издерганным неврастеникам, больным и смятенным страдальцам, бунтующим или уже смирившимся, что в большинстве своем населяли его пьесы? И поэтические персонажи Метерлинка вовсе не взывали к актеру такого склада. Героика, пафос были чужды натуралистической эстетике Золя. О героическом актере не думал Стриндберг.